Галерея Лафайет

Если мы двигаемся от здания Оперы Гарнье вдоль по бульвару Мадлен, то минут через пять перед нами непременно возникнет известный на весь мир магазин «Galeries Lafayette» – огромное святилище шопинга и гламура, где, как говорят, при желании можно столкнуться или даже наступить на ногу (скажем, при примерке туфелек последней модели) какой-нибудь знаменитости. Кстати, такие здания как это, я раньше видел только в мультиках про Микки Мауса. Я имею в виду дома с основанием неправильной формы – трапецеидальные, полукруглые, треугольные. Смотря мультики, я не очень понимал, как могут быть спланированы квартиры в таких домах. Увидев их вживую, я …все равно не понял.

Скажем так, если Париж – столица моды, то «Galeries Lafayette» – это ее Кремль, ее Букингемский дворец, ее Белый Дом – одним словом, резиденция Ее Величества Моды. Это оплот всех современных тенденций в одежде и обуви, шике и блеске. Мнение, рожденное в этих стенах, становится руководством к действию, лишь только покинув их. Но самым дорогим здесь являются совсем не товары, не вещи, не украшения. Репутация магазина – самое дорогое и священное, что у него есть. Именно она позволяет гипнотизировать покупателей одним именем, вынуждает их занять свое место у прилавка, заставляет их выстаивать очереди в период распродаж и пробуждает забытые инстинкты доперестроечных времен по «доставанию» чего-либо.

Разумеется, такая слава пришла не сразу и далась не просто. В конце 19 века основатели магазина братья Кан были простыми галантерейщиками. Но дела у них шли получше, чем у их коллеги мсье Бонасье, да и сами они были не промах. В период с 1894 по 1896 год они методично скупали все близлежащие здания. Когда «прирастание недвижимостью» завершилось, они решительно занялись перестройкой приобретенных площадей. Дела пошли настолько в гору, что в 1912 году на этом месте уже сверкал стеклянным куполом и переливался блестящими боками тот самый пассаж, который мы и видим с вами сейчас. Семиэтажное здание в стиле модерн своим сужающимся фасадом и куполом на крыше напоминает огромный фрегат с носовой фигурой, который рассекает самые свирепые волны самых яростных штормов. Магазин и вправду стал флагманом целой армады магазинов, занявших свои места в Берлине и Москве, Дубае и Марокко.

Сегодня Галерея Лафайет на Бульваре Осман – место, обязательное для посещения всеми проходящими мимо женщинами, желающими быть впереди трендов, моды, стиля, чтобы стать их законодательницами. Магазин, торгующий продукцией под брэндами знаменитых марок, разумеется, не отличается низкими ценами и для немалого количества покупателей остается музеем, но…

Несколько раз в году направление ветра меняется и в магазин, подобно сезону муссонов, приходят сезоны скидок (тоже, кстати, изобретение братьев Кан). Цены падают, как спелые кокосы, а покупатели пугают своей активностью. Лично я в такой сезон не попал, но старожилы уверяют, что это весьма захватывающе. Для тех же, кто желает оказаться в нужном месте в нужное время – пара рекомендация и немного информации.

Если вам повезет оказаться в Париже после Нового года, то нелишне знать, что с 9 января по 12 февраля в магазине рушатся цены, и бывает, что до самого основания, оставляя лишь фундамент в 30 процентов. Если отбросить лирику, то рекомендуется вступать в игру в середине срока, то есть в конце января – цены уже убавились вполовину, а на прилавках еще много чего осталось. И еще – утренние часы рабочего дня предпочтительнее для покупок, так как в Париже люди тоже работают. Тем более, что воскресенье – выходной для магазина, что, кстати, удивительно для меня, например. Ну, правда, не обольщайтесь – в одиночестве все равно не окажетесь.

В моменты передышек между покупками (если такое случится), можете привести мысли в порядок за чашечкой кофе или плотно пообедать в одном из кафе или ресторанов, в изобилии расположившихся на всех этажах магазина. А хотите дивный вид на Эйфелеву башню, да и весь Париж? Поднимитесь в ресторан на седьмом этаже и выберите сами – дорогой в одну сторону, подешевле с функцией самообслуживания – в другую. В любом случае, роскошный вид на украшение Парижа вам обеспечен. Не зря же на голове у этой барышни с плаката красуется творение господина Эйфеля. Оформление фасада меняется регулярно – и не мудрено – мсье Жан-Поль Гуд знает толк в неординарности и эпатаже.

Ну а теперь, владея этой информацией, вы можете смотреть как на равных на Gucci и Nina Ricchi,  можете перейти на «ты» как с Dolce так и с Gabbana, можете носить Prada на пару с дьяволом, Hugo Boss вам уже не босс,  а слова Pret-a-porter начинают иметь смысл. И желаю вам отличных покупок от «обувного подвала» на цокольном этаже до парфюмерного рая под стеклянным куполом.

Система координат:

·         Адрес: Le boulevard Haussmann, 40 (Бульвар Осман, 40)

·         Метро:

линии М7, М9 – станция Chaussee de Antin-La Fayette (Шоссе д’Антан Лафайет),

линии М3, М8 – станция Opera (Опера),

линия 12 – станция Trinite (Тринитэ),

·         RER (линии А, Е) – станции Auber (Обер) или Haussmann-St Lazare (Осман Сен-Лазар);

·         автобусы: 20, 21, 22, 42, 49, 53, 68, 81, 95

·    Время работы: понедельник-среда, пятница, суббота – 9:30-20:00, четверг – до 21:00, воскресенье – выходной.

Опера Гарнье (Гранд-опера)

На углу бульвара Капуцинок и улицы Оперы находится символ всего торжественного, что есть в искусстве – прославленная Парижская опера, она же «Гранд-опера» – пышная, как верхняя юбка у придворной дамы, и воздушная, как облако.

Художник конца 19 века Луи Мария де Шрайвер (Louis Marie de Schyrver) 
питал слабость к зданию новой Парижской Оперы
и часто делал ее героиней своих полотен

О значимости этого здания говорит хотя бы тот факт, что целый аррондисман – муниципальный район №9 носит ее имя, хотя она и находится на его границе. Просто Arrondisment L’Opera. Опера овеяна таким количеством легенд, что кажется почти мифическим местом. Не удержусь от соблазна, чтобы хоть часть из них не повторить в сотый раз.

Ну, вот хотя бы сам факт ее основания – это примечательная история, попавшая на страницы многих путеводителей по Парижу.

Барон Жорж-Эжен Осман думает,
как будем пилить Париж. И ведь хорошо
придумал, надо признать.

Многие знают, что своим нынешним устройством Париж обязан барону Осману, который с легкой руки Наполеона III, не видевшего трудностей и преград ни в чем, перекроил столицу как лоскутное одеяло. Ему обязан своим сегодняшним видом Бульвар Капуцинок и Площадь Звезды, Бульвар Осман и остров Сите. Даже присоединение к Парижу Монмартра и деление столицы на 20 округов – тоже его заслуга. И он же по приказу императора нашел требуемые 12000 квадратных метров в центре Парижа. 

Наполеон III любил позировать,
подражая своему знаменитому дяде

Поводом же для строительства в новом месте стал императорский бойкот старому зданию оперы на улице Лё Пёлетье, когда Наполеон испытал в нем все лучшие эмоции, присущие покушению на собственную персону. После того, как нужная площадь была расчищена, в ход пошли самые смелые фантазии архитекторов, которым было предложено придать достойные очертания будущему зданию императорской оперы. В итоге, вся благосклонность Его Величества и карт-бланш на строительство были предоставлены неизвестному 35-летнему таланту Шарлю Гарнье.

Усталый Шарль Гарнье в шоке от собственной фантазии.
"А как мы это все строить будем?"

Строительство любого эпического сооружения, как и водится в подобных случаях, всегда, почему-то бывает сопряжено с титаническими трудностями, которые всем миром героически преодолевают. Исключения не произошло. В месте закладки почва оказалась болотистой, поэтому для начала приступили к осушению. Затем, для сдерживания воды в дальнейшем, а также с целью придания большей устойчивости фундаменту, был сооружен резервуар, заполненный скопившейся водой. Таким образом, убили еще одного зайца – всегда имеется немалый запас воды на случай пожара. Опасность совершенно не призрачная – ведь та самая опера, в которой случилось покушение на виновника строительства, как раз удачно сгорела, что только подстегнуло работы. А вот задержек было гораздо больше – сначала не вовремя случившаяся франко-прусская война 1870 года, затем непрочный трон Наполеона пошатнулся, а Парижская коммуна, сорвавшаяся с Монмартра, довершило дело. Таким образом, гензаказчик отошел от дел. Гарнье изо всех боролся с трудностями, в перерыве даже успел на стороне поработать – именно он возвел легендарное казино в Монте-Карло, ставшее подлинным символом микрогосударства Монако, а также оперу «Гарнье-холл» там же.

Нынешний вид Оперы после реставрации 2000 года.

Так или иначе, еще на этапах строительства, опера наделала много шуму, мимо чего не мог пройти писатель Гастон Леру. Увязав вместе и трудности строительства, и образовавшееся подземное озеро и трагические случаи, произошедшие как во время строительства, так и на представлениях, Леру подарил миру произведение, увековечившее «Гранд-опера» – «Призрак оперы». И если вы не помните основных сюжетных ходов произведения, то Ария Призрака и барышни из рок-оперы Эндрю Ллойда Уэббера вы слышали в обязательном порядке.

Опера открыла свои двери лишь в 1875 году, спустя 15 лет после закладки фундамента. Она пережила своего вдохновителя, поэтому Наполеону так и не удалось въехать в императорскую ложу через отдельный вход. С тех пор одни двери открыты для всех и каждого. Я воспользовался приглашением, что и вам советую сделать.

Попасть в Оперу (если вашей целью является лишь всестороннее знакомство со зданием, как в моем случае) очень просто. Правда, рекомендуется прийти пораньше – если придете к открытию, в 10 часов, то будет совсем идеально. Во-первых, многие туристы предпочитают раскачиваться в первой половине дня, а во-вторых – театральный зал открыт только до 13.00. Для визитеров предусмотрены два варианта.

Первый – самый простой и дешевый – самостоятельно, без гида. Цена взрослого билета – 9 евро, цена билета для лиц до 25 лет при предъявлении паспорта – 6 евро, детский билет – 4 евро.

Второй – предназначен для лиц, владеющих английским либо французским, правда, действителен только в среду, субботу и воскресенье. В таком случае, прибиваетесь к группе в 11.30 или в 14.30 (английский) либо в 15.30 (французский) и вертите головой, слушая увлекательный рассказ.

Вестибюль главной лестницы

Не крутить головой в стороны просто не выйдет – ведь вы попадаете в точку сосредоточения всех стилей, в эпицентр красоты и шика, которые в прошлом были так же естественны, как и экологически чистые продукты. Итак, мы входим.

Это только начало

Снаружи опера, конечно, впечатляет своим размахом и широтою воплощенного замысла. Но внутри оказываешься полностью во власти ощущения, что она больше, гораздо больше, чем снаружи. 

Прелесть убранства Оперы - в мелочах

Вам открывается нечто невиданное – грандиозный вестибюль главной лестницы, которая при своих размерах производит воздушное впечатление – по смелой прихоти Гарнье она расходится надвое в самой немыслимой точке – вопреки законам физики. Перила, хранящие прикосновения перчаток шелестящих модниц, дефилировавших на зеркальных ступеньках, отделаны ониксом и яшмой. 

Бронзовые спутницы освещают ваш путь

Вокруг царит пенящаяся роскошь. Она струится вдоль колонн, заполняет собой все пространство. У самого основания лестницы и далее по подъему бронзовые женские фигуры освещают путь поднимающимся снопами света. Над всем этим щедрая фантазия расположила масштабные аллегорические росписи.

Я прохожу в театральное фойе. 

Театральное фойе. Шок и трепет

Помещение, чье назначение всего лишь дать прогуляться зрителям перед началом спектакля или в антракте, не уступает хорошему тронному залу в иных дворцах. Холод множества мраморных колонн в отсутствие других посетителей (на несколько минут мне повезло) плавится в доброй сотне свечей над головой. 

Бесконечная позолота множится в зеркалах по обе стороны от меня, что изрядно расширяет пространство. Королевой фойе без сомнения является лира – она угадывается в каждой мелочи, вплоть до дверных ручек. 

Художник Поль Бодри выплеснул
на потолок всю свою неуемную фантазию

Над головой открываются великолепные росписи кисти Поля Бодри, оказавшие бы честь любому королю. Встаньте в центр фойе, подойдите к окну, и вы увидите весь Оперный проспект, в конце которого нетрудно угадать очертания Лувра. 

А вот и сам мсье Гарнье

А в это время на вас смотрит сам автор – здесь установлен бюст Шарля Гарнье.

Зеркальный салон

Опера продолжала свое архитектурное развитие и после своего открытия. Например, Зеркальный салон был закончен уже в начале прошлого века, когда близились последние дни того неторопливого времени, не знавшего мировых войн и фаст-фуда. 

Гении от музыки увековечены здесь

Вот и здесь над вами застыли в хороводе беззаботные вакханки и фавны, а со стен плещутся праздничные оранжад и шампанское.

Зрительный зал

Пространство зрительного зала становится все шире, благодаря восторженным вздохам входящих сюда. Его устройство является признанием превосходства итальянского стиля в опере. Яркий свет громадной восьмитонной хрустальной люстры впитывается красным бархатом более чем двух тысяч кресел. Четыре золотых яруса зрительских мест гигантской подковой нависают над партером, и все взоры обращены к грандиозной сцене в строгой черной раме и в золотом же обрамлении. 

Тот самый потолок работы Шагала

А современная роспись потолка принадлежит кисти Марка Шагала, что по сию пору вызывает множество споров и разногласий, но какая теперь разница.

Если же вы все-таки хотите попасть на представление, то хочется отметить пару-тройку моментов.

Ну во-первых – как вы понимаете, билеты в театр подобного уровня не могут стоить дешево по определению. Так что будьте готовы к расходам.

Во-вторых – билеты даже по этой стоимости расходятся как горячие пирожки, так что постарайтесь позаботиться о них заранее.

В-третьих – как в любом театре существует традиция закрытия сезона. Так вот, Опера Гарнье закрывается в начале июля и открывает новый сезон лишь в начале сентября.

Ну и последнее – разумеется, приобретение билета может указывать на ваш определенный статус, в том числе и то, что вы можете многое себе позволить. И опера готова вам за это многое простить – здесь отсутствует дресс-код, казалось бы, обязательный в схожих ситуациях. Однако, это предполагает не только высокую степень свободы, но и ваш уровень, как зрителя, который вряд ли позволит себе явиться сюда в шортах и борцовке.

 

Система координат:

·         Метро: линии № М3, М7, М8 – станция Opéra

·         RER: линия A, станция Auber (Обер)

·         Автобусы: 20, 21, 22, 27, 29, 42, 52, 53, 66, 68, 81, 95

Ориентир – Кафе "De La Paix" (Де Ля Пэ)

Билеты на представление в Оперу можно заказать по телефону +33 (1) 7229 3535 либо на официальном сайте http://www.operadeparis.fr. Только обратите внимание, что там продаются билеты и на "Opera Bastille" (Оперу Бастилии), потому что оба оперных театра составляют одно учреждение – Парижская Опера. Опера Гарнье представлена на сайте как Palais Garnier (Дворец Гарнье). Будьте внимательны.

Бульвар Капуцинок

Находясь на перепутье на Площади де Голля, подобно древнему витязю, невольно одолевают раздумья – а куда же податься? Возможно, мой поступок покажется святотатственным, но я посчитал, что Эйфелева башня, равно как и другие грандиозные достопримечательности вслед за Триумфальной Аркой – это уже перебор. Оставив наследие господина Эйфеля, вкупе с находящимися в том же краю легендами Парижа, я отправился направо (хотя, по сути, «налево» – а как иначе сказать, если двигаешься в сторону, где на финише дня алым заревом пламенеют огни «квартала красных фонарей»). Впрочем, не только декадентское обаяние порока Площади Пигаль или Бульвара Клиши влекут меня – именно там, куда я направляюсь, начинается совсем другой Париж – богемный и революционный, низкий и аристократичный, музыкальный и кинематографический. Словом, тот большой сектор, который оказывает решающее влияние на всю столицу последние сто с лишним лет. Обо все по порядку.

Бульвар Капуцинов реалиста Жана Беро

Маршрут следования – необязательно-приятный, как у пьяной бабочки, темп – такой же, расслабленный, переходящий в прогулку. Лично для меня первым знаковым пунктом прогулки становится бульвар Капуцинок и тот подвал, где братья Люмьер устроили первый в мире кинопоказ (священное место для воздыхателей по кинематографу, к которым отношу и себя). Впрочем, и помимо этого знаменитого кафе на этом чудном бульваре есть немало памятных мест, мимо которых так приятно пройтись, скользя по ним взглядом и перелистывая страницы сравнительно недавно ушедших дней неторопливыми шагами. Не могу остановиться чуть подробнее на этом замечательном месте. Присоединяйтесь и вы к этому неспешному променаду.

Гарри имеет право на ошибку.
А просвещенные читатели - нет.

Кстати, для завязки разговора – задержимся на секунду на неточности, возникшей вокруг названия бульвара. Ноги заблуждения, по-видимому, растут из чудного фильма «Человек с бульвара Капуцинов» Аллы Суриковой, с ее потрясающим, но несколько аутентичным видением Дикого Запада начала 20 века. Все-таки, «Капуцинок» и доказательство тому – история Парижа плюс французский язык.

Теперь и мы знаем как правильно

 Проще всего – так это прочесть название в оригинале – Boulevard des Capucines и все станет ясно, ибо знающим французский язык известно, что отличие существительных женского рода от существительных мужского – наличие буквы «e» в конце слова. Ну а история подбрасывает тот факт, что Французская революция наследила и здесь, срезав мечом переустройства Монастырь Капуцинок, устроенный в свое время одним из многочисленных Людовиков.

Таким увидел Бульвар его благодарное
дитя Клод Моне в 1873 году

Теперь же чуть ли не каждый второй дом этой широкой улицы несет на себе печать истории, наложенной временем и людьми, проживавшими и работавшими в них. Обо всех них немало написано и сказано, так что, вряд ли, я открою для кого-то нечто новое, но не упомянуть о своих впечатлениях в связи с этим все равно не могу.

Нынешний вид дома Надара

Например, в здании из стекла и бетона под номером 35 на первом этаже расположился магазин мужской одежды McGregor Menswear Store. 

Дом Надара глазами его самого

А в конце 19 века этот знаменитый дом являлся студией фотографа Надара. Мало ли фотографов, казалось бы, но во-первых – Надар, он же Гаспар Феликс Турнашон – сам по себе личность неординарная. Именно он запечатлел для поколений как весь цвет мировой интеллигенции, так и самых простых своих современников, создав целый культурный срез поколения и времени. 

Надар работы Надара.
Общался с легендами всего мира
и сам стал легендой

С его фотографий смотрят на нас меланхолик Шарль Бодлер и божественная Сара Бернар, Эжен Делакруа и Александр Дюма-отец (именно фотографию работы Надара на первой странице тома видели все, кто держал в руках собрание сочинений Дюма). Он зафиксировал образы Ильи Мечникова и Петра Кропоткина, Жюля Верна и Эмиля Золя, Гектора Берлиоза и Ференца Листа, наконец, Александра III и Наполеона III. В конце концов, именно Надар поднял скусство фотографии на недосягаемую высоту в прямом смысле слова, создав первую в мире фотографию с воздуха, сняв, разумеется, свой любимый Париж.

Еще один Бульвар Капуцинов кисти Моне. 1873
Доступен в ГМИИ им. Пушкина в Москве 

И именно в этом доме и при поддержке самого Надара испытали первый успех жившие неподалеку никому не известные художники Ренуар, Писарро, Мане и Моне, выставка работ которых и была впервые организована в 1874 году. Молодые люди были весьма возбуждены и окрылены чувством собственной гениальности – что уж тут скромничать, каждый из них мнил себя пророком от искусства, иначе бы у них просто не хватило бы духа выставлять столь непохожие на работы их знаменитых предшественников, картины. Принятие стиля каждого из них прошло по-разному, но успех познали все. Правда, трудно было охарактеризовать одним словом это буйство красок и смелость решений, простоту воплощения и сложность восприятия. 

Клод Моне. Фотография,
разумеется, работы Надара

Решение нашлось в названии одной из картин Клода Моне – бородача с внешностью капитана дальнего плавания. На картине, полное название которой звучит как «Впечатление. Восход солнца», на кремово-сумеречном полотне он, словно кондитер на торте из взбитых сливок, оставил зыбкий след восходящего солнца и промозглого портового утра, от которого хочется убежать, закутавшись в еще не насквозь промокший плащ. 

То самое "Впечатление" Клода Моне

Журналист Леруа, освещавший выставку, снисходительно упомянул и эту картину, оставив в заметке лишь первое слово в названии – «Impression» («Впечатление»), окрестив и всю великолепную четверку этакими «впечатленцами». Отсюда и начало свое победное шествие к вершинам искусства и миллионным суммам за мазок новое направление – импрессионизм.

Пройдем еще немного к началу бульвара – ровно до этого дома, который уже в красно-белом вечернем убранстве многообещающе задрал козырек фасада аж до четвертого этажа. И имеет полное право – ведь это концертный зал «Олимпия» – эталон медных труб для всей Европы. До того, как стать таковой, она прошла долгий путь. Будучи основанной Жозефом Оллером, создателем легендарного кабаре «Мулен-Руж», она первоначально имела и такой же формат и таких же звезд – грубоватая Ла Гулю и восхитительная и утонченная Мистенгетт. 

Скатившись до статуса кинотеатра, она превратилась в средней руки концертный зал. А затем эту сцену исколола своими каблучками Эдит Пиаф, обессмертив ее. Здесь Шарль Азнавур вкладывал всю душу в понятие «шансон», не подозревая, что в России это явление приобретет совершенно жуткие очертания. Здесь душевная старушка Сезария Эвора с Островов Зеленого Мыса мерила босыми ногами сцену, заставляя вальсировать души слушателей своим низким голосом. А теперь на сцене «Олимпии» зрители наблюдали звезд со всех стран и континентов – от «Beatles» и Фрэнка Синатры до Аллы Пугачевой и Мадонны. Наверняка и сегодня здесь не обошлось без звезды первой величины – полюбопытствуйте о том, кто же на сцене в момент вашего пребывания.

А на углу бульвара Капуцинок (Boulevard des Capucines) и улицы Оперы (Avenue de L’Opéra) я увидел знаменитую «Гранд-опера», не менее пышную, и воздушную, чем торт со взбитыми сливками. Впечатление тогда подпортили дорожные работы, точнее, ограждения, изрядно поганившие вид в далеком 2005 году. Любители классических зрелищ и обладатели тугих кошельков могут свернуть за угол и приобщиться к этой легенде Парижа. Но это настолько памятная точка, что заслуживает особого упоминания в другое время и в другом месте. А я, если позволите, продолжу неторопливо прохаживаться по Бульвару Капуцинок.

Буквально следующий дом, что стоит на другом углу бульвара Капуцинок и улицы Оперы – опять же, знаковое местечко в мировой культуре. Ну а как иначе, если здесь за столиками среди буквально осязаемых ароматов кофе, теплых булочек с корицей, но, скорее всего, за рюмкой коньяка, регулярно обсуждали творческие идеи Оскар Уайльд, высланный из Англии по обвинению в гомосексуализме, и Ги де Мопассан, вынашивая замысел «Милого друга». Это кафе «De la Paix», которое вот уже более сотни лет служит местом встречи старых друзей и новых знакомств для людей со всего мира. Как знать, может, и вы завяжете здесь дружбу с дорогим, в будущем, человеком. А может быть, вам повезет встретить очередную звезду кино или эстрады, что забежала сюда обсудить с кем-то новый проект. Ну а касательно вкусовых ощущений – то это место свято блюдет данные традиции, так что разочарованы не будете.

Мистенгетт времен триумфальных выступлений
в Мулен-Руж в образе, созданном ею самой

Вышеупомянутый мсье Надар был не только ценителем молодых талантов, но и не дурак насчет женщин. Известная певица Мистенгетт могла бы подтвердить это, в свою бытность звездой мюзик-холлов и самого «Мулен-Руж». Ведь именно эта героическая женщина спасла звезду французского шансона Мориса Шевалье из немецкого плена времен Первой Мировой и именно эта талантливая женщина придумала тот образ и формат кабаре «Мулен-Руж», отделив пошлость от искусства. 

Именно ей принадлежит идея головных уборов из гигантских перьев, которая стала традицией, распространившись в мюзик-холлах от Парижа до Бангкока. 

А жила она во-от в этом нарядном 6-этажном доме с кружевным балконом, под номером 24, примыкающем справа к ее любимой «Олимпии», о чем свидетельствует памятная табличка.

Дом по адресу 14, Бульвар Капуцинов. Нынешний вид

Да, собственно, что «Олимпия» – в те времена она была всего лишь одним из многих кинотеатров, никелодеонов, разбросанных по всему бульвару. А источником этой кинематографической эпидемии стал вот этот дом под номером 14, внутри которого расположился пышный отель Scribe, а в 1895 году в подвале этого здания находилось «Гранд-кафе». 

Луи и Огюст Люмьер с уверенностью
смотрят в будущее. 

Именно здесь 28 декабря Луи и Огюст Люмьеры провели первый платный киносеанс, билеты на который стоили довольно дорого, так как братья, будучи больше бизнесменами, нежели художниками, стремились получить скорую выгоду, опасаясь, что публика вскорости охладеет к движущимся картинкам. Вряд ли это случилось бы, потому что братья были опытными знатоками вкусов публики и не выкладывали сразу все козыри. 

Наследие Люмьеров живет и процветает

Так, например, еще одно заблуждение по поводу бульвара Капуцинок гласит, что на первом сеансе первым фильмом была показана лента «Прибытие поезда (на вокзал Ла-Сьота)». Вовсе нет – он даже не значился в числе фильмов исторического первого кинопоказа. «Выход рабочих с завода» - самый первый, но не самый лучший, «Политый поливальщик», упомянутый и в том же «Человеке с бульвара Капуцинов» - разумеется. Люмьеры искусно подогревали интерес почтенной публики к своему изобретению, и шокирующий поезд прибыл на экраны позже.

Здесь был Жак Оффенбах

Ну что ж, уже основательно завечерело, а это значит, что нам не помешает двинуться чуть быстрее. Стоп, у дома №8 нельзя просто так пройти мимо. Согласитесь, трудно представить себе Париж без «Мулен-Руж». Так вот, «Мулен-Руж» немыслим без этого дома, вернее, без его обитателя. Жак Оффенбах, не больше, не меньше, жил и работал в этом доме. И хотя «Орфея и Эвридику» Оффенбах писал явно не для кабаре, но незабываемый «Канкан» намертво прирос к зданию с красной мельницей.

Все, сумерки сомкнулись над крышами бульвара и мы вышли к его началу. Пройдите чуть дальше на площадь и обернитесь. Видите, вот это сияющее огнями здание слева, с полукруглой основой в углу и с торжественным зеленым куполом с ротондой в венце. Это «Gaumont Opera» - также выросшая из одного из многих кинотеатров времен кинолихорадки Люмьеров и Мельеса, который, в свою очередь, вышел из театра «Водевиль», существовавшего еще с 1869 года.

В дальнейшем, я продолжу путешествие по этим окрестностям, а пока спускаюсь в метро на углу Оперы и Капуцинок.

Кстати, насчет метро. Бульвар при всей своей смысловой и культурной наполненности – невелик, всего лишь 440 метров. Поэтому предлагаю такую систему координат:

Проще всего добраться на метро: 

1. Линии № М3, М7, М8 – станция Opéra

Выйдете в самой середине бульвара рядом с Парижской оперой и будете вольны в направлении.   

2. Линии №М8, М12, М14 – станция Madeleine

Выйдете на площади Мадлен. Пройдите вправо по улице Сез либо прямо, а потом вернетесь назад по улице Мадлен. И в том и в другом случае выйдете к самому концу Бульвара Капуцинок и повторите мой маршрут в точности.